Сад писательницы Ины Гартен в Ист-Хэмптоне
Ина Гартен, автор кулинарных книг и собственного телешоу.
Каждый, кто знаком с кулинарными книгами Ины Гартен (Ina Garten), знает, что «Босоногая графиня» (так называется ее популярное кулинарное телешоу на Food Network и так ее обычно называют американцы) часто принимает гостей в своем пышном саду в Ист-Хэмптоне. Чего гости не знают и даже не догадываются, это то, что автору кулинарных бестселлеров потребовалось десять лет, чтобы убедить предыдущих владельцев продать ей землю. «Я звонила им каждый год, но они всегда говорили „нет“», — рассказывает Ина.
Они с мужем, экономистом Джеффри Гартеном (Jeffrey Garten), жили выше по улице, когда увидели, что рядом в отличном месте продается земля. Это было бывшее пастбище, полностью заросшее травой, у старой фермы — все это принадлежало Малфордам, одной из старейших семей Ист-Хэмптона. Гартены купили это дом, хотя он был маловат для всех тех преобразований, которые они задумывали.
А планов было громадье: новый дом, большой сад, офис, рабочий кабинет для Джеффри и, разумеется, большая кухня для Ины. Но им было также известно, что у Малфордов есть еще один участок по соседству, и надеялись, что им удастся уговорить их продать и его тоже.
А пока Ина с головой погрузилась в реализацию своей старой мечты — создать настоящий сад. «Мы спроектировали сад еще до того, как сделали дом! — смеется она. — Я знала, что мне нужен огород, фруктовые деревья и повсюду гортензии… Много гортензий!»
Задняя часть дома с гортензиями «Тардива» за живой изгородью.
- Фото
- Джон Холл
Подруга Ины Марта Стюарт познакомила ее с ландшафтным дизайнром Эдвиной фон Галь (Edwina von Gal), которая как раз заканчивала проект неподалеку. Для нового дома Гартенов фон Галь начертила простой квадрат и разделила его на четыре части: для дома, фруктового сада, кухни с огородом и последнюю — для лужайки.
«Мы спроектировали сад еще до того, как сделали дом!»
И хотя сад неоднократно обновлялся с тех пор, оригинальная планировка фон Галь сохранилась, как и многие первоначальные посадки. Это клумбы с белыми георгинами, перемешанными с вербеной, деревянные ящики из самшита, засаженные перовскией (он же русский шалфей), кусты белого шиповника и белые гортензии в горшках. Сохранился и старый садовый сарай, увитый вьющимися гортензиями и клематисами. И наконец, венец творения Эдвины фон Галь — фруктовый сад, где каждый май расцветают пышным цветом 25 диких яблонь, создавая благоухающий белый полог. Ина до сих пор поражается их размерам: «Когда мы их купили, они были совсем крошечные!»
Садовый сарай, спроектированный Эдвиной фон Галь, увит гортензией.
- Фото
- Джон Холл
Новый фермерский дом Гартенов с его классическим «хэмптонским» деревянным фасадом, обшитым дранкой, является почти точной копией их прежнего дома.
Когда все было закончено и почти половина их грандиозного плана была выполнена, они обратились к Малфордам с просьбой купить соседнее поле. Но к их глубочайшему разочарованию соседи наотрез отказались продать участок. Но Ина не сдавалась. Через год она снова позвонила с тем же предложением, и снова ответ был «нет». Так продолжалось целых десять лет!
Наконец, Малфорды сдались, и в 2005 году Гартены смогли наконец объединить два участка. Ина сразу приступила к строительству летнего дома, в котором сегодня находится ее офис и экспериментальная кухня, где она тестирует новые блюда для кулинарных книг и снимает свое телешоу.
Исходная часть сада, спроектированная Эдвиной фон Галь. На клумбах с деревянными бортиками растут белые розы, шалфей и перовския. В глиняных горшках цветет гортензия.
Хотя сад неоднократно обновлялся, здесь сохранилась оригинальная планировка, как и многие первоначальные посадки
Рядом с беседкой цветут георгины, клематисы, гортензии.
Cкамейка, Bayberry Nursery.
Когда два участка объединили, возникла еще одна сложность — сделать так, чтобы сад получился органичным целым. «На этот раз мне хотелось, чтобы он был немного более архитектурным», — говорит хозяйка, вдохновленная книгами и идеями современного лондонского ландшафтного дизайнера Лучано Джуббилеи (Luciano Giubbilei). Реализовать их на практике она пригласила Джозефа Тайри (Joseph Tyree), который работал вместе с фон Галь.
Чтобы создать визуальную связь между новой и старой частями, Тайри продолжил дорожку из плит от летнего дома к главному дому Гартенов. Он также спланировал разные летние открытые зоны, начав с простой площадки для барбекю, окруженной тропическими копаиферами, в центре которой стоит стальной уличный очаг работы скульптора Елены Коломбо (Elena Colombo).
Зона для барбекю окружена тропическими деревьями, а в центре стоит уличный очаг работы современного художника Елены Коломбо.
На овощных грядках морковь и помидоры растут вместе с настурцией.
- Фото
- Джон Холл
Калитка ведет в обнесенный стеной тенистый сад, засаженный креп-миртом, папоротником и ландышами. Оттуда уходит извилистая дорожка, окруженная самшитом и ярко-желтыми деревьями гинкго. Рядом с домом расположился огород, окруженный квадратной зеленой стеной, где растут помидоры, морковь, фенхель, свекла, капуста и другие овощи. Затем вы проходите через покрытую клематисами арку, увитую гортензиями, и обнаруживаете роскошную клумбу белых роз.
Сад в Ист-Хэмптоне был изначально спланирован Эдвиной фон Галь, а затем расширен Джозефом Тайри. Под аркой из клематисов посажены гортензии и витекс.
- Фото
- Джон Холл
Сложно выбрать лучшее место для досуга в саду Ины. Вы можете потягивать мохито весенними вечерами под пологом из ароматных глициний или наслаждаться вечерним бокалом портвейна на крыльце садового сарая, глядя на закатное небо.
Каждый участок сада имеет свой собственный характер и атмосферу — как разные отделы в любимой библиотеке, на полках которой таятся настоящие сокровища. Но есть одно но: Джеффри так и не получил пока обещанного кабинета. Вместо этого ему придется довольствоваться новым кулинарным бестселлером Ины, где ему отведена главная роль — книгой Cooking for Jeffrey, которая недавно вышла в свет.
Ина Гарден на фоне своего дома.
Теги
- Америка
- сад
Дом с колоннами – «Регион». Журнал о Республике Коми
В год 180-летия Национальной библиотеки Коми самое время вспомнить историю замечательного здания, где она располагается
В ноябре Национальная библиотека Республики Коми отметила 180-летний юбилей. Работники библиотеки составили своеобразное генеалогическое древо этого крупнейшего в регионе книгохранилища. Корень этого древа – Усть-Сысольская общественная библиотека, открытая в уездном городке еще в 1837 году.
А 1958 год отмечен в этой родословной тем, что тогда библиотека получила имя В. И. Ленина, после чего (иногда и до сих пор) в читающем народе стала именоваться «Ленинкой». А самое главное – в том году библиотека обрела новое здание, ставшее одним из самых примечательных в столице Коми.
Над магазином
«На улице Советской стоит прекрасное здание с колоннами. Это республиканская библиотека, важный очаг культуры горожан. Некоторые считают его старинным зданием дореволюционной поры. Но это не так: сооружение это достаточно молодое, построено в середине пятидесятых, в трудное послевоенное время», – писал Зосима Васильевич Панев, бывший в те годы председателем Совета министров Коми АССР. Прочитав эти строки из его книги мемуаров «Вехи в пути», я живо вспомнил: действительно, когда студентом чуть не каждый день ходил в «Ленинку», считал это здание если не наследием царских времен, то во всяком случае очень старым. Оказалось – мы ровесники, даже одногодки…
До переезда в дом с колоннами библиотека размещалась на той же Советской улице, в здании, где сейчас детская библиотека имени Маршака.
Только тогда хранилище знаний соседствовало с продовольственным магазином. Библиотека была на втором этаже, продмаг – на первом. Торговая точка там располагалась не случайно – до революции это был купеческий дом, в нем был магазин и жила семья тогдашнего усть-сысольского «олигарха» Павла Матвеевича Камбалова.
Такое соседство со временем стало создавать неудобство как работникам советской торговли, так и библиотекарям. Книжные фонды с каждым годом множились и набирали вес в прямом смысле этого слова. В 1947 году специальная комиссия констатировала, что помещение библиотеки перегружено и представляет опасность для магазина. А в 1949 году, как пишет З. Панев, «вся задняя часть здания, которая была в деревянном исполнении и где размещалось книгохранилище, рухнула от ветхости. Библиотека закрылась, так как оставшиеся две комнаты до потолка завалили книгами. Город остался без библиотеки, тогда единственной».
Чтобы столица республики без библиотеки не погрузилась во мрак невежества, к купеческому зданию сделали пристройку, но вскоре и она не могла вместить всех книг.
Библиотека была вынуждена арендовать три помещения в разных концах города. Вопрос о строительстве нового просторного здания для библиотеки встал, что называется, ребром. Власти республики и города стали думать, что, где и за счет чего строить.
По ставропольскому проекту
Перебрали несколько типовых проектов. По совету из Москвы взяли за основу проект строившегося тогда здания библиотеки в далеком южном Ставрополе. Привязку проекта к условиям северным сделала Феофания Александровна Тентюкова – первая в Коми женщина-архитектор. Где строить, тоже решили быстро. Правда, на приглянувшемся месте рядом с пожарной каланчой уже стоял деревянный двухэтажный дом. Причем, дом не абы какой: в свое время он принадлежал Андрею Цемберу – известному в городе библиофилу и собирателю древностей, инициатору создания в Усть-Сысольске краеведческого музея и (что примечательно) публичной библиотеки. Сам Андрей Андреевич еще в 1936 году покинул не только дом, но и Сыктывкар – спасаясь от репрессий, перебрался в Пятигорск.
Короче говоря, дом Цембера разобрали, перевезли на новое место и вновь собрали – на улице Карла Маркса, которая тогда называлась Совнаркомовской. Оставалось самое главное – выбить средства на строительство новой библиотеки. Объект культуры надо было включить в план строительства. А этим ведал аж Госплан СССР. Убедить госплановцев утвердить проект и выделить лимит средств на возведение провинциальной библиотеки было делом архисложным. З. Панев в своих мемуарах во всех подробностях вспоминает, как бился за этот проект в московских кабинетах, доходил до Ворошилова и Маленкова, но сыктывкарскую библиотеку раз за разом то включали в план, то исключали. «Как загнанный зверь, метался я из угла в угол, ища выхода из положения», – вспоминал Зосима Васильевич.
Наконец, строительство здания сыктывкарской библиотеки было включено в план и в 1954 году началось. Но и после этого продолжались неурядицы с финансированием, работы на объекте на несколько месяцев прерывались. Между прочим, в добровольном порядке на стройке во внеурочное время трудились и сами работники библиотеки.
С именем Ленина
Долгожданное здание библиотеки сдали в эксплуатацию в 1958 году. «21 апреля, в канун 88-й годовщины со дня рождения Ленина, в культурной жизни столицы республики произошло значительное событие: в этот день в торжественной обстановке было открыто новое здание республиканской библиотеки», – писала тогда газета «Красное знамя».
По случаю открытия организовали митинг, на который собрались сотни горожан. Чтобы подчеркнуть атмосферу тех дней, еще раз процитирую газетный репортаж: «Бурными аплодисментами встретили собравшиеся сообщение о том, что Коми республиканской библиотеке присвоено имя В. И. Ленина. Участники митинга проходят внутрь помещения. С чувством глубокого волнения останавливаются они возле двухметровой скульптуры Ильича, установленной на возвышении в глубине вестибюля». Скульптура вождя (работы Владислава Мамченко) стоит в Национальной библиотеке Коми и поныне.
После митинга все желающие могли совершить экскурсию по библиотечным залам.
А таковых в новом здании было несколько – общий читальный зал на 200 мест, зал для научных работников на 27 мест и юношеский – на 69 мест. Наряду с общим абонементом были открыты также абонементы литературы на иностранных языках, музыкальной литературы, специальных книг для слепых, патентный отдел.
Полный восторг
Особенно радовал посетителей библиотеки просторный, светлый, с огромными арочными окнами общий читальный зал на втором этаже, к которому из вестибюля вели широкие лестницы. На массивных столах стояли лампы с зелеными стеклянными абажурами, создававшие по вечерам какую-то особую атмосферу.
В Национальной библиотеке мне показали книгу отзывов и предложений, которая свято хранится с тех лет. Почти все записи в ней – восторженные. Вот одна из них, ее оставил в 1958 году лаборант пединститута Данилов: «Какая разница между тем читальным залом, что был в старом помещении библиотеки, и новым залом. Я ходил, быть может, раз 10 в прежний зал, а сюда, в новый зал, я хожу чуть ли не каждый вечер после работы, и просто не хочется покидать это поистине чудесное здание.
Библиотека просто замечательная!». А вот совсем короткая, но такая душевная запись: «Первый раз посетил республиканскую библиотеку. Замечательно!». И подпись: «Токарь СМЗ».
Библиотекарей же в первую очередь порадовало 7-ярусное книгохранилище на 500 тысяч томов, связанное двумя подъемниками с залом выдачи книг. Кстати, и сам штат библиотеки тогда увеличился до 50 человек.
В первые месяцы после открытия нового здания в библиотеку буквально хлынул поток читателей, их стало около трех тысяч, выдача книг возросла с 700-800 до 2-х тысяч в день. Читальный зал был полон. Помню, как позже, в 70-е годы у стойки выдачи книг перед читальным залом выстраивались очереди, а свободного места в самом зале порой было не найти!
Перестройка без пристройки
К началу XXI века Национальная библиотека столкнулась с той же проблемой, что и за пятьдесят лет до этого. Фонды выросли до двух с половиной миллионов книг, в пять раз перекрыв проектную мощность книгохранилища.
В доме с колоннами стало тесно – и библиотекарям, и читателям.
Сначала было проектное предложение – сделать к зданию пристройку, которая добавила бы 900 квадратных метров. Власти даже пошли на то, чтобы расселить близлежащие жилые «деревяшки», которые мешали осуществлению проекта. Но денег на такую реконструкцию в итоге не нашлось.
— В начале нулевых возникло новое предложение, – вспоминает директор библиотеки Ольга Мифтахова. – Тогда как раз предстоял капитальный ремонт крыши. И у нашего Минкульта возникла идея заменить двухскатную крышу односкатной, за счет этого добавить зданию еще один, мансардный этаж и своего рода «крылья». При этом исторический облик здания, его фасад оставался без изменений.
Реконструкция заняла целых 6 лет, гораздо больше, чем строительство самого здания в 50-х годах. В новые помещения общей площадью 400 квадратных метров перебрались администрация библиотеки и хозяйственные службы. А высвобожденные помещения стали использовать для работы с читателями.
В наши дни, в век интернета и изобилия книжного рынка, такой читательской аудитории, как в советское время, у библиотеки уже нет. Но она по-прежнему остается богатейшим в регионе хранилищем книг и периодики, предлагая при этом читателям самые разнообразные услуги – консультативные, патентно-информационные, доступ к самым разнообразным электронным ресурсам. К тому же здесь проводится масса досуговых и культурно-просветительских мероприятий. Но это уже, как говорится, другая история…
Евгений ХЛЫБОВ
Фото Ивана ФЕДОСЕЕВА
Исторические фото предоставлены Национальной библиотекой Республики Коми.
Автор благодарит сотрудников библиотеки за помощь в подготовке этой публикации.
Лысяков Анатолий Георгиевич (1917-2001)
Архитектор, автор типового проекта, взятого за основу при строительстве республиканской библиотеки в Сыктывкаре.
Родился А. Лысяков 22 января 1917 года в Тифлисе, в дворянской семье.
Окончил архитектурный факультет Азербайджанского индустриального института. До 1945 года жил и работал в Баку, затем переехал в Ставрополь.
А. Лысяков внес большой вклад в формирование архитектурного облика города Ставрополя и застройку сел Ставропольского края. Является автором и соавтором крупных, значимых объектов, возведенных в Ставрополе, в том числе зданий краевой библиотеки и краевого театра драмы, имеющих статус памятников архитектуры. По индивидуальным проектам А. Г. Лысякова построен ряд зданий гостиничного типа в Домбае и Теберде.
Награжден орденом «Знак почета» и медалью Союза архитекторов России «За высокое зодческое мастерство» имени В. И. Баженова.
Здание краевой библиотеки (ныне — Ставропольская краевая универсальная научная библиотека им. М. Ю. Лермонтова) было спроектировано А. Лысяковым при участии его супруги, архитектора И. Лысяковой и А. Лопатто. Краевая библиотека была построена в 1955 году. Позднее по этому типовому проекту были возведены здания библиотек в Сыктывкаре, Ижевске, Нальчике, Улан-Удэ, Орле и еще двух городах СССР.
Вы также можете просмотреть полную версию публикации в формате PDF
(С) «Регион» 11/2017
однословных запросов – Название области, ведущей к входу в здание
спросил
Изменено 2 года, 7 месяцев назад
Просмотрено 1к раз
Как называется внешняя часть здания, особенно та, которая ведет к входу? Я знаю, что на ум придет слово «площадь», но я больше думаю о ступенях, особенно о широких круглых ступенях, ведущих к входу.
- однословные запросы
1
Как насчет perron ? Из Словаря Темзы и Гудзона Терминов искусства (1984):
perron : лестничный пролет, обычно двойной, с площадкой и парапетом, образующий подход к важному входу
От M-W:
perron
: наружная лестница, ведущая ко входу в здание; также платформа на вершине
Из Лексико:
perron : Внешний набор ступеней и платформа у главного входа в большое здание, такое как церковь или особняк.
Из Википедия :
В архитектуре перрон обычно относится к внешней лестнице, здание. Curl отмечает три более конкретных использования: платформа-площадка достигается симметричными лестничными пролетами, ведущими к рояль Nobile здания; сами ступеньки; или платформа основание зданий, как рыночный крест.
Перрон может быть размещен перед главным входом в здание. или дом, либо в виде одной каменной лестницы, либо пары таких лестницы, ведущие ко входу и построенные в романском или Палладианские стили и украшены арками, балюстрадами и кронштейнами.
0
Общая благоустроенная территория перед зданием называется АЗС :
[Merriam-Webster]
1 : открытый двор перед зданием
Может содержать или не содержать лестницу, ведущую ко входу в здание.
В Википедии есть изображение привокзальной площади Бонна, среди нескольких других:
10
Зарегистрируйтесь или войдите в систему
Зарегистрируйтесь с помощью Google
Зарегистрироваться через Facebook
Зарегистрируйтесь, используя электронную почту и пароль
Опубликовать как гость
Электронная почта
Требуется, но не отображается
Опубликовать как гость
Электронная почта
Требуется, но не отображается
Нажимая «Опубликовать свой ответ», вы соглашаетесь с нашими условиями обслуживания, политикой конфиденциальности и политикой использования файлов cookie
.
Что в названии здания? Члены Общества колонок
в Университете Миссисипи рассказывают посетителям о мемориальной доске Комитета по истории и контексту, установленной в обсерватории Барнарда. Фото: Кевин Бейн/Ole Miss Digital Imaging Services Что делать с университетскими зданиями, названными в честь неоднозначных исторических личностей?С целью примирения и справедливости учреждения в США все чаще принимают официальные меры для проверки тех, кого они увековечили, — оценивая названия зданий и памятников, чтобы определить их связь с превосходством белых и другими формами дискриминации. Неудивительно, что университетские библиотекари и архивариусы находят свою роль в этих дискуссиях, предоставляя исторические материалы о рассматриваемых зданиях и отдельных лицах, и во многих случаях делают шаг вперед, создавая LibGuides, поддерживая форумы сообщества и помогая разработать критерии оценки.
«Что значит для Университета штата Орегон ценить справедливость и инклюзивность, если люди, в честь которых названы его здания, этого не делали?» — спрашивает Наталья Фернандес, куратор Исследовательского центра специальных коллекций и архивов Орегонского государственного университета (OSU) и архивариус Орегонского мультикультурного архива и квир-архива OSU.
Фернандес и директор SCARC Ларри Лэндис участвовали в почти двухлетней проверке OSU, которая включала разработку процесса оценки имени, проведение исследований и проведение общественных собраний, прежде чем решить судьбу названий пяти зданий в кампусе OSU в Корваллисе: Арнольд Обеденный центр, Avery Lodge, Benton Annex, Benton Hall и Gill Coliseum.
В 2016 году комитет, в который вошли Фернандес и Лэндис, разработал критерии оценки, в которых изучались такие факторы, как фанатичные действия, предпринятые увековечивающим память человеком, противопоставление публичного и частного образа человека, а также изменение исключающих убеждений человека на протяжении его жизни. Осенью 2017 , в университете было проведено шесть форумов по взаимодействию с общественностью под руководством подготовленных фасилитаторов, которые попросили выпускников, преподавателей, студентов и представителей общественности ответить на такие вопросы, как «Как вы думаете, в чем разница между памятью об истории и благоговением перед историей?» и «Что для вас значит примирение?»
Фернандес говорит, что на ранних этапах обзора архивисты начали готовить информацию для исследователей — институциональные отчеты советов попечителей и регентов, новостные статьи, фотографии, устные рассказы и памятные вещи, — которые использовались и цитировались в качестве основы для диалога.
«Я чувствовал, что важно, чтобы архивариусы участвовали в заседаниях сообщества, потому что мы можем связать разговор с исторической информацией», — говорит Фернандес. Архивариусы также создали LibGuide, чтобы помочь контекстуализировать информацию.
В конце концов, университет решил переименовать здания в честь Джозефа Эйвери, который был связан с газетой, выступавшей за рабство в 1850-х годах, и Томаса Харта Бентона, сенатора США от штата Миссури, выступавшего за рабство. Avery Lodge теперь называется Champinefu Lodge — champinefu означает «на месте синей бузины» — в честь языка и исторического вклада местного племени Калапуйя. Бентон-холл теперь называется Общественным залом, а Бентон-аннекс теперь является Женским и гендерным центром Хэтти Редмонд, названным в честь лидера избирательного права афроамериканок и женщин из Орегона.
Это прекрасная возможность хорошенько подумать о хороших и плохих сторонах американской истории.
— Терренс Макдональд, профессор истории и директор Исторической библиотеки Бентли Мичиганского университета
— Терренс Макдональд, профессор истории и директор Исторической библиотеки Бентли Мичиганского университетаВ Мичиганском университете Терренс Макдональд, профессор истории и директор Исторической библиотеки Бентли (архив кампуса), говорит, что он был среди группы преподавателей, которых президент университета Марк Шлиссель попросил в 2016 году поразмышлять над темой строительства. имена.
«[Пересмотр названий зданий] происходит по всей стране», — говорит Макдональд. «Единственная общность в том, что это всегда исторический вопрос, и это то, что хорошо в текущем моменте. Это потрясающая возможность хорошенько подумать о хороших и плохих сторонах американской истории».
В 2018 году при участии комитета попечительский совет университета проголосовал за изменение названий двух структур на территории кампуса: научного корпуса, названного в честь Кларенса Кука Литтла, бывшего президента университета, который призывал к практике евгеники и законам против смешанных браков.
и часть общежития имени Александра Винчелла, бывшего университетского профессора, опубликовавшего расистские теории о происхождении человечества. Названия удалены, но здания еще не переименованы.
Макдональд говорит, что комитет запросил «большой объем информации», чтобы помочь в расследовании двух фигур, и Историческая библиотека Бентли поручила этой задаче двух сотрудников.
Он говорит, что процесс оценки также побудил архивариусов и историков задаться вопросом, кого увековечивают , а не . В настоящее время архив отслеживает историю афроамериканских студентов в университете в период с 1853 по 1960 год. «Как только это будет сделано, это станет огромным ресурсом для обучения», — говорит Макдональд.
В Университете Миссисипи десятилетиями ведутся исторические подсчеты. Ли МакУайт, архивариус, который начал работать в университетских архивах и специальных коллекциях в 1993 году, говорит, что студенты часто запрашивают исследовательские работы и другие материалы о символах Конфедерации, связанных с университетом.
«Я часто описывала это как самый продолжительный диалог о символах Конфедерации в стране», — сказала она Обществу американских архивистов на презентации в августе прошлого года.
Хотя обсуждение исторических объектов уже давно является частью культуры кампуса, только в 2017 году Консультативный комитет канцлера по истории и контексту рекомендовал переименовать Вардаман-холл, здание, названное в честь бывшего губернатора Миссисипи Джеймса К. Вардамана, известный сторонник превосходства белой расы. Вместо того, чтобы переименовывать восемь других статуй, мемориалов и сооружений, комитет рекомендовал установить мемориальные доски на территории кампуса, чтобы контекстуализировать увековеченных людей.
МакУайт говорит, что члены консультативного комитета пришли в архивы, чтобы использовать ресурсы для исторических исследований, которые послужили основой для рекомендаций. Кроме того, комитету в его обзоре названий зданий был предоставлен LibGuide, созданный МакУайтом и библиотекарем Эми Гибсон, «Контекстуализация в Университете Миссисипи».